фик, Вампиро/Мэтт Страйкер

[cptyesterday]

Название: Tabula rasa
Размер: драббл
Рейринг: детский
Пейринг, персонажи: Вампиро/Мэтт Страйкер, намёк на Вампиро/Эль Мессия (но это в прошлом), Вампиро|Пентагон-младший
Описание: противоестесвенные существа, подобные Вампиро, способны чувствовать, когда людям от них что-то нужно... А иногда они способны даже видеть сны людей о них, но этого нужно очень сильно хотеть!
Для Немхайн: щепотка гамильтоновской травы и много-много наших разговоров)))


«Учитель! Мастер!» - раздался в голове тихий, но неотвязный шёпот.
Вампиро приподнялся, с неохотой отстраняясь от горячего тела рядом с собой, точнее даже практически под ним, но Мэтт, кажется, никогда не возражал против подобного обращения.
«Учитель…» - настойчивый голос вновь прошелестел как будто внутри черепной коробки. В чём, в чём, а в настойчивости и также фанатичной упёртости его ученику было не отказать.
«Пентагон», - Вампиро мысленно потянулся к звавшему его, сразу поселяясь в чужой голове, как в своей. Бедовой голове, надо сказать, и придётся приложить много усилий, чтобы довести до совершенства это существо. Уже не человека, ещё не… нечто иное. В нём было много жажды – жажды силы, жажды победы и, самое главное, что и притянуло Вампиро – жажды крови и чужой боли. И, вместе с тем, душа его была в смятении, а разум полон хаоса, который вливался в него неконтролируемым потоком, и никакие пентаграммы, вытатуированные на коже, не могли его остановить. Те, кто вели его раньше, многому научили его тело, но внутри он остался пуст и чист, как отмытая школьная доска, и Вампиро собирался научить его там писать. Кровью.
И пока такие вот ночные авралы были для них нормой, пока Пентагон не всегда ещё справлялся сам со своими внутренними демонами, раздирающими его душу. Вот и сейчас он изнемогал под тяжестью древнего страха, первобытного ужаса, «изначальной тьмы».
«Жди меня, я скоро приду к тебе».
Вампиро не было жалко юного ученика, и что касается некоторых испытаний, то он сам швырнет его туда, как щенка в поток, чтобы посмотреть – выплывет ли. Но вот на этом этапе их становления – ужаса небытия – лучше быть с кем-то. Чтобы не погрязнуть в бездне безумия. Самому Вампиро очень повезло – с ним тогда был тот, кто сейчас стал Миль Муэртес, Тысячей Смертей, который уже не испытывал ни страха, ни боли, а тогда они вместе смогли, цепляясь друг за друга, удержаться на краю бездны. Иногда Вампиро скучал по тем временам, и по тому, который теперь настолько перестал быть человеком, что тоска или грусть ему уже больше не были знакомы.
За окном начинало светать, и в комнате темнота сменилась предутренними сумерками. Для глаз Вампиро – совсем светло. Он не отказал себе в удовольствии ещё раз посмотреть на человека, оставшегося в постели. Мэтт Страйкер… Вампиро ладонью нежно коснулся его лица, не удержавшись, легко провёл пальцем по горячим, как от лихорадки, искусанным губам. Кожу слегка покалывала отросшая за ночь щетина Мэтта.
Страйкер вздохнул во сне, но не проснулся и не отвернулся, а, напротив, прижался к ласкающей его лицо ладони. Его тёплое дыхание коснулось руки Вампиро, и тот улыбнулся, разглядывая Мэтта, ведя рукой ниже, по шее, по груди, переходя на плечо… Его рука, покрытая рисунками татуировок и из-за этого казавшаяся в неярком свете почти чёрной и светлая кожа под ней – это было красиво, это было порочно и притягательно.
Чистота кожи Мэтта, как нетронутый белый лист, будоражила Вампиро, хотелось оставить на ней свои следы, свою подпись. И Сейчас этих следов было полно: укусы, засосы, царапины – и Вампиро, забывшись, словно стремился дотронуться до каждой из них. Конечно, горло и руки до локтей он не трогал, но ничто не могло его удержать от того, чтобы оставлять синяки на бёдрах и следы зубов на их внутренней стороне, где кожа более нежная, и засосы по всему телу – Вампиро больше всего нравилось на них смотреть. И Мэтт был счастлив при этом; он с лёгкостью принял противоестественную природу своего любовника, и, пожалуй, наслаждался этим от всей души. Души, которая в отличие от оставшегося незапятнанным тела, была полна жажды порока и удовольствий.
Мэтт сразу привлёк внимание Вампиро, ещё когда их только представили друг другу, как будущих комментаторов нового рестлинг-шоу, и Вампиро не скупился на совершенно искренние комплименты в адрес напарника. Но вот спать с ним – совершенно не намеревался. НО в его благие намерения вмешались сны – сладостные, жаркие, полные похоти – и это были не его сны. А чувствовать чужое влечение. Чужую жажду для подобных ему – это один из инстинктов, и выяснить, кто же так неистово его хочет, не составило труда. Гораздо труднее оказалось контролировать себя рядом с возбуждённым Страйкером. Но когда ситуация грозила уже стать проблемой и могла закончиться изнасилованием на комментаторском столе, Мэтт сам соблазнил его. Предполагалось, что это будет одноразовый секс. Мэтт постарался напоить Вампиро, а тот был совсем не против и с удовольствием притворялся пьяным, пока дрожащий от желания Мэтт исследовал его тело. А потом у него нашлось чем его удивить, и когда под утро совершенно обессиленный и ужасно довольный Мэтт прошептал ему сорванным голосом, что он даже представить не мог, что Йен настолько крут в постели, Вампиро понял, что за один раз он не насытится точно и единственной ночью тут не обойтись. Они и не обошлись, и тепрь каждую ночь Мэтт ждал его в нетерпении и принимал всё,ч то любовник мог с ним сделать и требовал большего. Но вот, как ни жаль отрываться от сонного разнеженного Мэтта, у него есть и другие дела.
Вампиро в последний раз коснулся губами гладкой тёплой кожи, прямо над сердцем, сосредоточился, застав врасплох капилляры и шустрые эритроциты – и на груди Мэтта расцвела ещё одна отметина по форме его губ. Вампиро надеялся, что Страйкер это оценит.
Теперь же его ждёт новый день и новый ученик, но он будет возвращаться сюда, в полумрак спальни, снова и снова. К Мэтту.